Телемедицина — одно из самых быстрорастущих направлений медицинского бизнеса в мире. В России в 2018 году вступил в силу закон о телемедицине, далвший толчок развитию этого направления за рамками профессиональных кругов. Редакция N + 1 вместе с компанией «Газпром нефть» разбиралась, в каком состоянии телемедицина находится сейчас и чего от нее стоит ожидать в ближайшие несколько лет.

Вашего врача и там, и тут передают

Врач Тимур Дасаев трудится на одном из крупнейших нефтегазовых месторождений Крайнего Севера в Ямало-Ненецком автономном округе. С помощью телемедицинского оборудования он проводит оперативные консультации с кардиологами, хирургами и другими специалистами в медицинских центрах Москвы и Томска.

Информация с медицинскими данными пациента транслируется в режиме онлайн, специалист «на материке» изучает их, обсуждает с Дасаевым, помогает определить правильный диагноз и адекватное ситуации лечение.

На подобных автономных от «большой земли» нефтепромыслах очень важно иметь возможность быстро отреагировать на изменение состояния больного.

Нередко пациентов с достаточно серьезными острыми нарушениями сердечно-сосудистой деятельности местные врачи стабилизируют в течении двух-трех часов, в том числе и с применением тромболитической терапии, и затем, при летной погоде, с помощью санавиации оперативно госпитализируют в региональные медучреждения.

Работа на нефтепромысле ведется вахтовым методом в условиях, когда зимой температура достигает минус 50 градусов Цельсия. Даже незначительные недомогания при таком климате могут стать роковыми. Тем более что порой из-за погоды быстрая эвакуация с промысла на вертолете невозможна

.

Неудивительно, что именно нефтяники решили внедрять телемедицину на своих северных проектах.

В числе первых технологию начала применять «Газпром нефть». Проект для ее месторождения на Ямале разработали три года назад и полностью развернули в прошлом году. Непосредственно на самом промысле работают врачи скорой помощи или врачи-реаниматологи.

Здесь установлены аппараты УЗИ, ЭКГ, оборудование для видеоконференций, специальные видеокамеры, корректно передающие цвета, — это важно, чтобы удаленный врач-консультант мог определить степень повреждения.

Для оказания телемедицинских консультаций привлекаются высококвалифицированные московские или томские кардиологи, неврологи, травматологи, офтальмологи и другие врачи. Экстренную консультацию организуют в течение часа, плановые выполняются в течение суток.

Консультируют по видеосвязи врачи со стажем работы не менее десяти лет и степенью не ниже кандидата наук. Их экспертиза может требоваться не только днем, но и поздно ночью, поэтому специалисты находятся в разных часовых поясах.

За год врачи на нефтепромыслах провели более 200 телеконсультаций, из них почти половина были экстренными. Чаще всего к помощи телемедицины прибегали при острых сердечно-сосудистых заболеваниях, травмах с угрозой для жизни, острых заболеваниях мочевыделительной системы и желудочно-кишечного тракта.

Через некоторое время такая практика может стать стандартной, к ней придут и другие промышленные компании. Как говорит руководитель направления по охране здоровья в «Газпромнефть-Развитие» Станислав Яцентюк, в течение пары лет телемедицину внедрят и на других крупных месторождениях ЯНАО и Республики Саха (Якутия).

Бриллианты профессуры разбросаны по миру

«Когда я был молодой, мы занимали место на стеклянном куполе [отдельное место в операционной, из которого можно наблюдать за ходом операции. — Прим. N + 1], чтобы видеть подготовительный этап операции. Потом приходил хирург, головой закрывал операционное поле, и счастье заканчивалось, — рассказывает Валерий Столяр, доктор биологических наук, заведующий кафедрой медицинской информатики и телемедицины РУДН. — Сейчас есть возможность повесить хирургу на лоб или подбородок малогабаритную камеру, чтобы наблюдать за манипуляциями и слушать, как он объясняет, что делает. Теперь студенты видят операцию с позиции хирурга».

Чтобы сделать из человека хорошего врача, одних учебников недостаточно. Потому что медицинская практика — это применение навыков: теория не заменит возможности перенимать навыки у опытного специалиста, да и он не всегда может на словах объяснить, что и почему он делает, — а может только показать.

Кроме «трудностей перевода», есть и проблемы масштабирования: хороших специалистов всегда недостаточно, и у них не так много свободного времени на передачу навыков коллегам. Эту проблему решают технологии, которые позволяют во всех подробностях видеть, что делает опытный хирург во время операции.

Так студенты могут учиться у тех, кого нет рядом, и продолжать обучение после окончания университета: в РУДН планируют запустить проект для выпускников, вернувшихся на родину — в Нигерию или Сомали, например. Молодые врачи смогут удаленно слушать лекции и консультироваться с коллегами и профессорами из университета.

Телекоммуникации тут позволят добиться эффекта присутствия, когда нужен хороший специалист, но он не может физически находиться в университете, труднодоступной точке на Севере или просто маленьком городе.

Профессиональный разговор

В РУДН на кафедре медицинской информатики и телемедицины вместо классических устных экзаменов в формате «экзаменатор допрашивает студента» студенты делятся на группы и устраивают консилиум: участвует «опытный врач», «молодой лечащий врач» и «пациент». «Молодой врач» может быть, к примеру, из Йоханнесбурга и выступать одновременно переводчиком для пациентки-бушменки, не говорящей по-английски.

Консилиум, который разыгрывают студенты, — это стандартная медицинская практика, когда несколько врачей изучают непростой случай и вместе решают, как дальше лечить пациента.

На протяжении последних 20 лет в России активно развиваются консилиумы на базе телемедицины. Студентов и врачей учат проводить телеконсультации на курсах РУДН «Международная школа телемедицины», каждый год туда записывается около 40 человек.

Врачи получают практические навыки и понимают две вещи — зачем им это надо в клинике или компании, и, собственно, — как работать, как готовить оборудование, как проводить консультации, вплоть до того, какой цвет стен должен быть у пациента за спиной, чтобы была правильная цветопередача.

Скажем, врач хочет во время удаленной консультации посмотреть на ожог, пациент его подсвечивает фонариком — цвет при передаче искажается, и врач не может правильно оценить степень поражения. Таких нюансов много.

«20 лет назад в Бабельском центре мы начинали проект “Москва — регионы России”, проводили первые дистанционные консультации тогда с двумя республиками, Якутией и Мордовией, — рассказывает Столяр. — Этот проект достаточно активно работает и сейчас, но не так, как хотелось бы. Это связано с тем, что сегодня, к сожалению, никто не учит ни врачей, ни студентов, ни начальников, что такое телемедицина и как ее использовать».

Прежде чем отправить больного на операцию в крупную клинику, например, в Москву, Новосибирск, Санкт-Петербург из Якутии или Комсомольска-на-Амуре, лечащие врачи могут обсудить каждый конкретный случай с хирургом, который проведет операцию.

Представьте, что ребенку с пороком сердца из региона нужна операция. Родители с пачкой документов приезжают в Москву, приходит в поликлинику, и слышат недовольное: «Какой дурак писал заключение, а почему вы не взяли видео ультразвукового исследования сердца?»

А телемедицина позволяет обеспечить беседу врача из региона с хирургом, который будет оперировать ребенка в Москве. И если пациент сложный, то можно созвать консилиум с участием двух или трех клиник сразу.

Пациент всегда врет

«Я считаю, что консультации врач — пациент — это стопроцентное благо, но нужно четко продумать ниши, где это необходимо, — говорит Столяр. — Клиникам нужно, чтобы у врача и пациента была возможность контролировать динамику восстановления после сложных операций. При этом желательно, чтобы пациент был на контроле не у врача в поликлинике, а у его лечащего врача. Закон чем-то копирует концепцию семейного врача, которая была на Западе. Такой врач знает пациентов на два-три поколения, а сейчас вы передали пациента на наблюдение в поликлинику к специалисту, который никогда его не видел — в лучшем случае медицинскую карту. За короткий промежуток времени врач назначит правильное лечение? Сомневаюсь».

Закон, о котором упоминает Столяр, вступил в силу с 2018 года. Теперь телемедицина уже не ограничивается только общением между профессионалами. Еще одна ее сторона — это дистанционные консультации для пациентов.

Например, пациент перенес инфаркт или инсульт и восстанавливается — это долгий и сложный процесс, который нужно контролировать. Лечащему врачу нужно наблюдать пациента каждые два-три дня, но приезжать к нему домой так часто требует много времени.

Впрочем, удаленно проходить могут только повторные консультации: если вы простыли и вам нужен врач, дистанционно рецепт он вам не выпишет, придется все равно идти на прием или вызывать медика домой. Сначала пациент должен все-таки прийти в поликлинику, завести медкарту (среди прочего и расписаться, что разрешает обрабатывать свои персональные данные), попасть на прием к специалисту, и только после этого врач получает возможность дистанционно с вами работать.

Победа технологий тут кажется неполной, но, по мнению Валерия Столяра, это обоснованная мера, поскольку врачи не могут полностью полагаться на слова пациента, и во многих случаях личный осмотр необходим.

«Как в “Докторе Хаусе” было? Пациент всегда врет! Не потому что он хочет соврать, а потому что мы сами лукавим. Даже будучи медиками, приходя к коллеге, мы говорим недостаточно правдиво — просто потому, что самим не хочется верить, что десять лет проблемы с легкими или еще что-то. Думаешь: “Да нет, это только последние два-три года”».

Недостаток оборудования, существующего на рынке, сегодня в том, что оно недостаточно продумано с точки зрения медицины, так как чаще всего во главе проектов по его разработке стоят талантливые программисты, но не врачи, считает профессор.

Как крупный бизнес внедряет телемедицину в своих проектах

В 2004 году РЖД запустили поезда с телемедициной и переносные медицинские комплексы, которые можно за 20 минут развернуть на месте аварии. В таких поездах установлены аппараты УЗИ, маммографы, эндоскопы, рентген и лабораторный комплекс. Врачи могут развернуть дополнительную аппаратуру с помощью спутниковой связи проконсультировать пациента с врачами из ведущих клиник страны.

В декабре 2017 года Сбербанк, сервис Docdoc и сеть медицинских центров «Медскан» запустили совместный проект «Модуль здоровья». Это киоск для онлайн-консультаций с врачами, установленный в московском офисе Agile Home Сбербанка для сотрудников компании. В киоске находятся приборы, с помощью которых можно измерить давление, пульс и температуру, сделать кардиограмму и проконсультироваться с врачом по видеосвязи.

В 2018 году автозаправки «Газпром нефть» и «Яндекс.Такси» запустили сервис для водителей такси — они могут удаленно пройти предрейсовый медосмотр на заправке, который займет 2–5 минут. Система идентифицирует человека, исключает подмену результатов и сохраняет их в базе. Аппарат измеряет давление и пульс, проверяет, нет ли в крови алкоголя или наркотиков и не слишком ли водитель уставший. Данные сразу отправляются врачу.

Когда телемедицина станет повседневностью

Телемедицина — одно из самых быстрорастущих направлений медицинского бизнеса в мире. Согласно исследованию Telehealth Market Global Market Outlook, глобальный рынок телемедицины вырастет на 25 процентов и достигнет 40 миллиардов долларов в течение 2018–2024 годов. Стремительнее всего телемедицина развивается в Северной Америке — по прогнозу, примерно на 27 процентов в указанные годы.

На мировом рынке телемедицины появляются новые устройства. Компании InTouch Health, iRobot и Vecna Technologies уже разработали роботов, способных заменить врачей в отдаленных клиниках и существенно изменить рынок в ближайшие годы. В странах Юго-Восточной Азии также разработали устройства, позволяющие передавать врачам данные о здоровье человека, например камеры, позволяющие офтальмологу посмотреть глаза пациента.

«Я думаю, буквально через два-три года у нас у всех на мобильнике будет стоять приложение для телемедицины, как у меня сейчас стоит несколько, которые позволяют мне участвовать в консилиумах, звонить по видеосвязи, показывать коллеге любые вещи. Максимум через пять лет телеконсультации врач — пациент будут абсолютной нормой, но при условии, что это будет сделано правильно».

Анастасия Марченко, Даниил Давыдов