Миллионы людей потеряли возможность чувствовать запахи после ковида. Эта патология может показаться незначительной на фоне других симптомов болезни, но она заставила людей, оставшихся без обоняния, сделать множество открытий про работу своего тела. Врачам, которые их лечат, эти открытия только предстоят. Наш автор, недавно терявший нюх из-за болезни, рассказывает, что человек теряет вместе с обонянием, почему без него так сложно заниматься сексом и причем тут депрессия.

Когда любимая жареная курица и бургер в булочке бриошь превратились в безвкусное месиво во рту, я удивился, но не заподозрил подвоха. В конце концов, вкус иногда пропадал и при обычной простуде. Чуть позже я заметил, что не могу различить кофе и чай по запаху. Это тоже можно было списать на простуду (или на курение, которое часто притупляет чувствительность). Но когда через несколько дней поднялась температура, начали болеть мышцы по всему телу и стало больно смотреть на ярко-голубое небо, я заподозрил, что если это и простуда, то не простая. Потом стало ясно, что это ковид.

В научных статьях обычно пишут, что коронавирус влияет на обоняние. Но куда и почему в таком случае подевался вкус? Стоит ли в этом винить вирус, или это следствие утраченного обоняния? Так я начал копаться в себе, чтобы понять, какие еще симптомы могут оказаться побочным эффектом от потерянных запахов.

По вкусу не вкусно

Вкус во рту складывается из нескольких видов чувствительности. В первую очередь, это непосредственно вкусовые ощущения — за них ответственны вкусовые почки на языке. Их дополняют запахи, которые мы распознаем с помощью обонятельных рецепторов (они находятся в носу, но пахучие молекулы из еды через носоглотку все равно долетают до них). Завершает эту тройку химестез — механическая и химическая чувствительность слизистой оболочки рта, которая ответственна за ощущения прохлады, покалывания и жжения.

Нервные пути, по которым сигналы от этих органов чувств идут в мозг, пересекаются в разных частях мозга. Например, центры химестеза и вкуса расположены в теменной коре, а ядра, через которые проходят новые обонятельные пути — в таламусе, бок о бок с ядрами вкусовой чувствительности. Информация от всех этих видов чувствительности интегрируется в орбитофронтальной коре. Здесь они складываются в чувство, которое мы переживаем. Поэтому ощущения могут измениться или даже пропасть по множеству причин: достаточно, чтобы проблема возникла с любой из трех составляющих вкуса.

Сами вкусовые почки могут потерять чувствительность в самых разных ситуациях: например, при гипотиреозе, рассеянном склерозе или приеме некоторых антибиотиков и сердечных препаратов. Но их список вряд ли сможет тягаться с набором состояний, из-за которых человек может потерять обоняние (это называют аносмией). Так, полная потеря языковой вкусовой чувствительности затрагивает 0,1-0,2 процента людей, в то время как нарушениями обоняния, в зависимости от возраста, страдают от 2,7 до 76,8 процентов — обоняние снижается с возрастом, так что вероятность испортить нюх, дожив до 100, очень велика. Поэтому когда человек теряет вкус, проблему обычно ищут в носу, а не на языке.

То же происходит и с потерей вкуса из-за ковида. C нарушениями обоняния и вкуса сталкиваются до 90 процентов больных, и ученые находят все больше подтверждений тому, что болезнь затрагивает именно обонятельные рецепторы, а не вкусовые. Сначала считалось, что вирус вызывает тяжелый отек слизистой носа или даже напрямую поражает обонятельные нейроны, как делал его предшественник, SARS-CoV-1. Эксперименты на мышах показывают, что вирус забирается не в сами обонятельные чувствительные нейроны, а в их поддерживающие клетки. Не так давно такую же картину описали и у умерших от ковида людей.

Вкусовые рецепторы теоретически тоже могут страдать от коронавируса. При инфекции повышается концентрация интерферона, который заставляет клетки производить рецептор ангиотензинпревращающего фермента 2 (ACE2), необходимый вирусу для входа в клетку. Соответственно, клетки вкусовых почек тоже становятся уязвимы для SARS-CoV-2. Однако частичное подтверждение этой гипотезы пока находят только на мышах. Но поскольку мышиный ACE2 не связывается с SARS-CoV-2, эти результаты нельзя распространять на человека, а отчетов об исследовании людей по этому поводу пока нет.

Таким образом, если у больного ковидом пропал вкус — вероятно, дело в том, что пропали на самом деле запахи. Гораздо сложнее разобраться в тех случаях, когда запахи и вкус не пропадают, а изменяются. Такое бывает у людей, переболевших ковидом, через несколько месяцев после выздоровления. Некоторые сталкиваются с тем, что знакомые им ароматы приобретают оттенок гнили или гари. То же может происходить и с восприятием вкуса еды, которая раньше не вызывала у них отвращения. А у некоторых и вовсе начинаются обонятельные галлюцинации: человеку кажется, что его буквально преследует запах, источника которого рядом точно нет. Причем чаще всего эти запахи неприятные, вроде гнили или лука.

До ковида люди жаловались врачам на подобное очень редко: такие симптомы встречались лишь как побочный эффект лекарств или как проявление редких заболеваний. Возможно поэтому мы так мало знаем про эти состояния. Есть предположение, что чувствительные обонятельные нейроны начинают неправильно передавать информацию из-за поломки рецепторного белка. Когда с ним связывается пахучее вещество, он заставляет клетку генерировать импульсы с неправильной частотой. А поскольку от этого зависит качественная картина запаха, из-за этого воздействие даже знакомых пахучих веществ может восприниматься совсем по-другому.

Относительно изменений вкуса у ученых нет четких предположений. Есть идея, что вкус меняется из-за разрушения вкусовых почек. Подобное находили у самых разных пациентов с извращением вкуса — клетки вкусовых почек гибли под действием кислот, щелочей и других агентов. Но едва ли этот механизм может работать при ковиде.

Мне повезло обойтись без галлюцинаций: пока я болел, кофе был просто горячим безвкусным напитком, без ноток помоев или уголька. Не появились они и потом. Но с потерявшей вкус едой было тяжело. Привыкший поглощать несколько говяжьих стейков за раз, я обнаружил, что с трудом способен прожевать пару листиков салата. Судя по всему, потеря обоняния и здесь сыграла свою роль.

Зачем я ем

Орбитофронтальная кора, в которой суммируются вкусовые, обонятельных и осязательные сигналы изо рта и носа, ответственна за поведенческие реакции — в том числе за мотивацию, волю и пищевое поведение. Поэтому запахи могут управлять чувствами насыщения и голода — даже когда пища до нас не доходит и ее вкуса мы не чувствуем. Например, запах еды может повысить аппетит, даже когда человек не голоден. А иной раз им даже можно «наесться» — авторы некоторых исследований замечали, что одного лишь запаха еды достаточно, чтобы человек почувствовал себя сытым.

Кроме того, ароматы связаны с удовольствием. Запахи вызывают активацию нескольких областей мозга, вовлеченных в систему вознаграждения. В попытке снова получить удовольствие от еды, человек будет стремиться скорее поесть опять. Аппетит, собственно, и есть физиологическая потребность в питательных веществах, подкрепленная наслаждением от их употребления. Поэтому, если сигнал о запахе получается менее интенсивным или не доходит до мозга, это ведет к тому, что пища кажется не такой вкусной или сытной, активность системы вознаграждения падает и даже появляется чувство ложной сытости. А поскольку еда больше не вызывает удовольствия, теряется и мотивация к ее получению (такая дискоординация удовольствия и мотивации в отношении еды, в частности, объясняет симптомы нервной анорексии).

Беды с аппетитом могут возникать вне зависимости от причины, по которой исчезли запахи. Это может быть как при ковиде, так и, например, при химиотерапии и болезни Паркинсона — люди иногда перестают слышать запахи, и у них находят нарушения пищевого поведения.

Больные ковидом тоже жалуются на полную путаницу в чувствах сытости, аппетита и голода. Они рассказывают, что им совершенно не хочется есть — и, стоит проглотить пару кусочков, как они сразу чувствуют себя наевшимися до отвала.

С путаницей чувств столкнулся и я. А следом за равнодушием к еде пришли бессонница, необоснованная тревога и апатия. Сил не хватало не только на то, чтобы убраться в квартире, но даже посмотреть серию «Клиники». Все это вместе — нарушение аппетита, бессонница, слабость и тревожное настроение — напоминало уже другое, не менее тяжелое заболевание, — депрессию.

Грустно и не вкусно

Такой комплект симптомов сопровождает потерю обоняния довольно часто: от 25 до 30 процентов людей с аносмией жалуются на плохое настроение, бессонницу, снижение аппетита и другие признаки депрессивного синдрома (в том числе, суицидальные мысли). Другие люди, потерявшие обоняние во время ковида, рассказали мне о чувстве «запертости в собственном теле», «приглушенном мире вокруг» и даже «неполноценном чувстве любви и привязанности, как будто все ненастоящее». Одна из моих собеседниц отметила, что потерять обоняние «хуже, чем быть слепой, и я знаю это точно, поскольку переживала оба состояния».

Впрочем, в паре аносмия–депрессия не до конца ясно, что причина, а что следствие. Возможно, потеря запахов вызывает депрессивные симптомы — а может быть, депрессия приглушает чувствительность.

Врачам известны примеры и того, и другого. У людей с депрессией часто снижается обоняние, причем некоторые врачи даже используют это как диагностический признак. В то же время, депрессивные симптомы присущи больным, потерявшим обоняние не только из-за ковида. Хронический риносинусит также грозит депрессией, а потеря обоняния после травмы головы приводит еще и к сексуальной неудовлетворенности (для нее даже есть шкала). И, кажется, дело именно в потере обоняния, а не в том, что к этому привело: у мышей, которым с двух сторон удаляли обонятельные луковицы (место под лобной долей мозга, где обонятельные нейроны переключаются на следующие нейроны), появились изменения иммунной и эндокринной систем, характерные для большого депрессивного расстройства. Однако ни у животных, ни у людей так и не удалось обнаружить механизм, который связал бы отсутствие информации о запахах с развитием депрессии.

Это может происходить, например, в лимбической системе: обонятельные пути непосредственно проходят через ее структуры. При этом известно, что лимбическая система — один из основных ответственных за эмоции. У больных депрессией находят уменьшенные в размерах миндалевидное тело и гиппокамп, через которые проходят обонятельные пути. Кроме того, при депрессии изменяется и та самая орбитофронтальная кора, где разные сигналы суммируются в ощущение вкуса (только другая ее часть). Поэтому нельзя исключать, что все эти структуры, которые лежат на пути обонятельного сигнала в мозг, могут принимать участие в развитии депрессивного синдрома.

Тесная связь (как анатомическая, так и функциональная) между обонятельными путями и лимбической системой может объяснить не только то, почему обе эти структуры часто страдают одновременно, но и то, почему мы до сих пор не знаем, кто из них вызывает поражение второго. Возможно, пандемия ковида поможет исследователям наконец разобраться в этом вопросе: если темпы заражения не изменятся, то только в США длительная (более шести месяцев) потеря обоняния из-за ковида затронет более полутора миллиона человек.

Подстегнуть интерес к этой теме могло бы и еще оно возможное следствие аносмии: кажется, из-за нее страдает сексуальное здоровье. Почему обоняние оказывается такой важной частью сексуальной активности, сказать точно нельзя. Есть даже предположения, что потерявший обоняние человек также теряет возможность чувствовать феромоны других людей. Однако на данный момент нет достоверных доказательств того, что люди выделяют феромоны, как и нет доказательств того, что у людей активен вомероназальный орган, который эти феромоны должен воспринимать — как это происходит у позвоночных животных.

Также не до конца ясно, само ли по себе обоняние вызывает снижение либидо, или это одно из проявлений депрессии. Ряд исследований показывает, что обычно вначале возникает именно депрессия. Как это происходит при ковиде, пока никто не изучал, однако, по многочисленным рассказам пациентов, он не стал исключением: оставшись без запахов, некоторые люди также лишились удовольствия от секса.

Когда у меня пропало обоняние, я к этим людям, увы, присоединился. Лишенный многих удовольствий, я попробовал выяснить, как современная наука предлагает восстанавливать нюх. Но, как это часто бывает в медицине, однозначного ответа не нашел.

Зарядка для носа

Для некоторых случаев аносмии у врачей есть готовые рекомендации. В других ситуациях вылечить ее практически невозможно — как при синдроме Каллмана, когда грубые нарушения развития обонятельных структур в носу происходят еще в утробе матери. Зато при инфекционных заболеваниях врач может назначить местные глюкокортикоиды, чтобы снять воспаление в носу (хотя доказанной эффективности в этом методе лечения у них нет). В конце 2000-х в исследованиях хорошо себя показывали препараты метилксантинов, однако широкого клинического применения они не нашли.

Препараты растительного происхождения тоже могут войти в список эффективных при аносмии. В сентябре 2021 года ученые из Тулейнского университета сообщили, что у двух человек удалось восстановить обоняние и вкус с помощью экстрактов куркумы, черного перца и босвеллии пильчатой (Boswellia serrata). Почти за год до этого ученые находили решение вопроса в пероральном приеме экстракта кофе, а позднее — ромашки.

Но в случае с ковидом никаких конкретных решений нет. Возможно, это связано с тем, что многие врачи недооценивают проблему своих пациентов: многие заболевшие жалуются в фейсбуке на то, что чувствовали себя брошенными. Некоторым из них врачи рекомендовали «вернуться через шесть месяцев», а другие и вовсе были «сбиты с толку». В России действующих клинических рекомендаций, посвященных аносмии или связанным с ней состояниям нет. В последней редакции временных рекомендаций по ковиду никакой информации для врачей по ведению пациентов с аносмией — тоже нет.

Я после долгих поисков смог найти несколько статей про обонятельные тренировки. Их применяют при посттравматической потере обоняния, а суть их в том, чтобы целенаправленно попробовать услышать запах экстрактов лимона, эвкалипта, гвоздики и розы. Тренировки нужно проводить два раза в день на протяжении не менее четырех месяцев. Метаанализ, однако, показывает, что эффективность этой процедуры через восемь месяцев не превышает 37 процентов. Но даже такая скудная информация вселила в меня вялую надежду на то, что процесс восстановления утраченного чувства пойдет быстрее.

Экстрактов перечисленных растений в быстром доступе не нашлось, поэтому мне пришлось тренироваться на всех продуктах, что попадались под руку во время готовки, от овощей до специй. Я обнюхивал каждое готовое блюдо, а банку с молотым кофе открывал по несколько раз на дню не меньше, чем на десять минут — но она так и оставалась наполнена коричневым порошком без запаха, а еда дразнила аппетитным видом, но не оставляла никаких вкусовых впечатлений. Лишь однажды радость принес аромат любимой туалетной воды — но он был так далеко, будто доносился из соседней комнаты. Никакого ощутимого результата эти тренировки мне не принесли.

Ответ на вопрос оказался простым и жестоким: обоняние лучше не терять — поскольку врачи едва ли смогут помочь. Здесь, как, впрочем, и со всеми болезнями, проще руководствоваться принципом «Легче профилактировать, чем лечить». Но есть и хорошие новости: по статистике более 80 процентов больных, которые потеряли обоняние во время ковида, в течение месяца снова начинали слышать любимые запахи, а вместе с ними возвращались вкус, аппетит и другие удовольствия от жизни — как и ко мне.

Слава Гоменюк